Нефть Brent
$74.23
+1.25%
41
Осенью в РФ может появиться законопроект о криптовалютах. Над ним трудится Рабочая группа при Госдуме. Репортер Hi-Tech Mail.Ru Вячеслав Опахин поговорил с одним из главных сторонников новых технологий в Правительстве — Борисом Титовым, уполномоченным при президенте РФ по защите прав предпринимателей. Он объяснил, почему запрет криптовалют затормозит Россию и как нам вернуть переехавших ученых и айтишников.
– Мир сходит с ума по криптовалютам. Так все-таки, это очередной пузырь или нет?
– Это не пузырь, а будущее цивилизации. Пока мы видим только внешнюю сторону – курсы виртуальных валют. Они скачут, но все удивляются их росту. Но тот же биткоин нельзя назвать просто валютой. Это не денежная единица. Они все сделаны на базе токенов, которые работают в блокчейне, и несут намного больше функций, чем только валютные.
Блокчейн-технологии принесли новые возможности по верификации данных, и многие процессы становятся более эффективными. Банки отмирают, не нужны нотариусы. Бумажные паспорта начнут исчезать в течение нескольких лет. Печать или подпись нотариуса – абсолютно ненадежные способы верификации. Даже постоянно подделывают! Запись блокчейна – единственный надежный способ защиты. Блокчейн взломать нельзя, если у тебя нет кода.
Весь мир будет меняться. Криптовалюту ведь не государство поддерживает, а сеть людей, и этих людей миллионы. Если система будет работать эффективно, то будет развиваться и дальше.
– Какое место в этом движении у России?
– Путин недавно прокомментировал, что нельзя возбуждать какие-то непонятные дела, наезжать на людей из-за криптовалют. Это позитивно и очень важно, какой месседж будет транслироваться в государстве.
Проблемы с развитием блокчейна, конечно, есть. Надо разбираться с налогами. Анонимность счетов еще. Если вопросы решать, преимуществ от технологий куда больше. Япония сделала просто: все разрешено, но для работы на бирже надо рассказать, кто вы.
Блокчейн – самая прозрачная технология, которая существует.
Кэш, наличность – непрозрачные. Банковская система тоже дает возможность открывать анонимные кредитные карточки. В блокчейне ни одну транзакцию невозможно скрыть, закрыто только имя владельца кошелька. Но есть идентификационный номер. И если человек говорит: «Это мое», все операции открыты.
Россия пока далеко, противники у нас пока превалируют. Хотя президент, объявив, что наше будущее – цифровая экономика, дал важный сигнал. Сообщество находится в нервном состоянии, мы пока не дошли до того, чтобы вплотную приступить к законодательству, но задерживаться нельзя.
– Насколько велик шанс, что криптовлаюты в России запретят?
– Шанс есть, и это приведет к реальному отставанию России. Надеюсь, у нас найдется достаточное количество умов, чтобы этого не допустить. Тем более что президент сам говорил, что нам нельзя ставить препоны в развитии новых технологий.
– Без Владимира Путина тут не разобраться?
– Владимир Путин ориентируется на то, что думают люди. На общественное мнение, экспертов вокруг. Поэтому надо доказывать, в том числе ему, что это единственно правильный путь.
– Мы каждый год боремся с коррупцией, а блокчейн ведь технология…
– Да, чтобы прямо убрать коррупцию. Если есть блокчейн, своровать невозможно. Функций у чиновников станет меньше. Это путь к открытому, прозрачному обществу с минимальной ролью государства. Каждый чиновник рискует своим местом, но в целом Россия продвинется.
– Как растормошить сообщество, которое против?
– Сообщество не против, а разделилось. Просто люди не очень понимают, что преимуществ больше, чем рисков. Считаем плюсы: финансирование сделок в обход любых санкций. Никто не запретит переводить деньги.
ICO развивается семимильными шагами.
Есть возможность резко снизить издержки на банковской системе. Греф, чей «Сбербанк» самый крупный в стране, первым начал делать шаги в эту сторону, превращая «Сбербанк» в сервисный центр, цифровую платформу. Еще есть банки, которые не очень это понимают, и окажутся позади.
– Блокчейн уничтожит банковскую систему?
– Банки трансформируются. Функция подтверждения платежей, когда банк говорит, что вот это деньги Титова, уйдет. Уйдет функция переводов и получения комиссии. Между криптокошельками это за две секунды можно сделать.
Останутся функции кредитования, сервисного обслуживания финансового оборота. Появятся какие-то новые функции, допустим, стыковки с офлайн-сделками. Расчеты будут онлайн, но стулья-то все равно реальные. Банки будут выступать гарантами и открывать аккредитивы.
– Вы сказали, что мир движется к мультивалюте: «Коммунизм в планетарном масштабе». Вы действительно считаете, что это возможно?
– Мы можем вообще уйти от понятия валюты. Может измениться мышление людей. Не будет каких-то денежных единиц. Они станут выполнять и другие функции: акции, права на имущество. Блокчейн и криптовалюты не поделить границами. Интернет без границ, и эти технологии – тоже.
Конкуренция приведет к тому, что на первое место выйдет одна, самая большая криптовлаюта. Она и будет мировой. Такое мы уже проходили с долларом. У него ведь тоже нет золотого эквивалента, но в любой точке мира вы можете расплатиться.
– Вы говорили, что Япония приняла закон о криптовалютах не потому, что они такие продвинутые, а потому что обожглись. В 2013 году рухнула биржа MtGox, которая торговала биткоином, и многие потеряли деньги. Как власти Японии проглядели эту опасность?
– Государства повсюду очень настороженно принимают блокчейн-изменения, ведь блокчейн отнимает у них огромное количество функций. Никакой чиновник в здравом уме не будет поддерживать то, что приведет к его увольнению. Наш представитель был в Англии, где проходил круглый стол. И там тоже не бросаются с шашкой в поддержку технологии, насторожены.
Но если мы совсем ничего не будем делать, появятся проблемы и уже придется реагировать потом, принимать решения. Так было с Японией. Никто ничего не регулировал, закрывали глаза на происходящее. Рухнула биржа, люди потеряли деньги, и пришлось заняться вопросом. Законодательство, которое они приняли, открыло путь для движения вперед.
– Одним из первых в России, вероятно, будет разработан закон об ICO. Я общался с несколькими русскими стартапами, которые вышли на ICO, и все рассказывают, что пока – это такая гаражная история, романтика.
– Романтичное – это биткоин. Блокчейн – опробованная технология, которая всем понятна. Перевод реестров в распределенный вид – нормальная история. Многие компании, банки уже пошли по этому пути.
– Почему многие инвесторы вкладывают на ICO огромные деньги в откровенно жуликоватые проекты?
– Такие вот инвесторы. Большинство дает небольшие деньги и готовы на высокие риски, потому что может быть сверхвысокая прибыль. Такая категория бизнес-ангелов была всегда. Которые распределяют деньги по многим проектам, не беря высокий процент в капитале. Пять сделок не сработали, одна – выстрелила.
Выйти на IPO – это год работы над требованиями, минимум. При ICO никаких требований. Просто пишется white paper.
– Однажды вы сказали в интервью: «Помогите бизнесу, и он поможет стране». Как с точки зрения новых технологий Россия может помочь бизнесу?
– Ввести правильное регулирование [криптовалют]. Сейчас мы напишем этот закон: он будет касаться оборота криптовалют, определения, что это такое, вопросов обмены и оплаты товаров офлайн.
– Звучит перспективно, но даже с введением обязательных онлайн-касс у бизнеса проблемы. Тут технологии еще сложнее.
– Проблему ККТ (контрольно-кассовой техники – Ред.) во многом решили. Были сложность и непонимание для бизнеса. Наверное, не до конца государство отработало и объяснило, зачем все это вводится. ККТ нужны, это новые технологии, работа с Big Data, борьба с теневым рынком. У нас ведь многие операции идут в теневом режиме, и ККТ убирает эту серую зону. Люди или перейдут в белую, или уйдут в черную, но водораздел появился.
Проблема внедрения – менеджерская. Действительно, не хватало касс и оборудования. Многие искусственно создавали этот дефицит. Мы знаем не одну компанию, которая то спекулирует билетами в театр, то – ККТ. Поэтому договорились, что 1 июля не будем считать строгой датой. Про слабый интернет в регионах – тоже решили. И все стихло, 1 июля прошло мягко. Шум будет, потому что пока кассы стоят у тех, у кого и были. Для малых, индивидуальных предпринимателей срок до 1 июля 2018 года.
– Регионы отстают от Москвы, Петербурга и других крупных городов по части технологий. Этот разрыв реально сократить?
– У нас же был национальный проект, когда интернет – в каждой школе и поселке. Пока это далеко от действительности. Да даже в Москве интернет не везде работает хорошо. Нам надо срочно двигаться вперед, если мы хотим быть на уровне мировых держав. Инфраструктура информационная становится тем, что государство обязано обеспечить. Как дороги.
– Это влияет на то, что лучшие мозги уезжают из России? Или это стереотип?
– Все зависит от того, есть ли применение и условия. В России преимущество – работа в сообществе. Тут рождаются много людей с правильными мозгами, которые занимаются инновациями. Сообщество постоянное: ты знаешь, с кем работать, у кого купить дискету, кому продать софт. Причем это не только в Москве. Недавно я был в Белгороде, и там большой кластер IT-компаний.
С другой стороны, условия мы создаем действительно не самые лучшие, и многие уезжают. Едут туда, где есть работа и интерес. Тоже ищут кластеры: Силиконовая долина, Бангалор. Наши люди нашли себя по всему миру, причем во многих важных сферах: наука, космос.
Ведь что нужно: сообщество, рынок, наличие кадров, дом, чтобы все было хорошо и не было наездов со стороны государства. Все это влияет, и Россия далеко не на первом месте.
Один из вариантов развития для нас – пойти по пути Индии. Позвать людей обратно и создать им все условия. В Бангалор вернулись тысячи людей, причем из той же Силиконовой долины. Если мы что-то похожее сделаем, станем самой передовой страной мира.
